Банальность беспредела

Россия привыкла жить по принципу “Каждому свое”

Приговор по “второму делу” Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, разумеется, стал главным событием ушедшего года в российской политике и не мог не сопровождаться сотнями комментариев. Главный их пафос состоит в том, что он полностью дискредитировал отечественную судебную систему, поставил крест на модернизационной программе президента Д.Медведева, указал на всевластие В.Путина и авторитарно-диктаторский характер российской власти.

Все это так, но настораживает то, что большая часть комментаторов критикуют российские практики так, как будто никогда не имели (или по сей день не имеют) к ним отношения. Мы гневно обличаем российскую судебную систему, делая вид, что не пользовались и не пользуемся ее пороками. Мы клеймим коррупцию, притворяясь, что не решаем своих больших и малых проблем коррупционными методами. Мы плачем по утраченным надеждам на модернизацию, как если бы когда-то верили в то, что она возможна в стране с таким качеством элиты и такими принципами подбора руководящих кадров.

Михаил Ходорковский — человек безусловно принципиальный и сильный духом и потому заслуживает глубокого уважения. Но большая часть его деятельности прошла под влиянием очевидного заблуждения, суть которого состояла в том, что он считал бизнес и политику в России чем-то различным. Между тем в этой стране нет более доходного бизнеса, чем политика, и нет ничего более политического, чем бизнес.

В бизнесе Михаил Борисович далеко не во всем и далеко не всегда был, скажем так, корректен — но почему-то предположил, что в политике царят другие нравы. Все, что случилось позже, показало: политика в России — это поле для куда большего рейдерства, чем бизнес, и против успешного политика-рейдера не существует никаких методов борьбы. Именно никаких — и юридических прежде всего.

Ходорковский не понял этого — и с достойным восхищения упорством выстроил судебный прецедент, который не может быть разрешен без угрозы краха путинскому режиму. Он действовал так, как будто находился в рамках хотя бы отчасти здоровой политической системы, в которой такая борьба за законность способствует ее дальнейшему оздоровлению. Но Россия не такова. Здесь победить рейдера — значит разрушить систему. Поэтому Михаил Ходорковский будет находиться там, где он сейчас находится, ровно столько, сколько Владимир Путин будет стоять на вершине российского политического олимпа. Это жестоко и, может быть, несправедливо, но это так.

Борьба за свободу и права Ходорковского обречена вне контекста широкой борьбы за оздоровление российского общества — а происходящее в нем сейчас очень напоминает то, что было описано великим социальным философом Ханной Арендт в ее знаменитой книге “Банальность зла”. Там было показано, как в Германии 1930-х годов евреи активно помогали нацистам выявлять своих собратьев, описывать их имущество и раскрывать их тайные адреса отчасти в надежде, что повиновение обеспечит безопасность, отчасти руководствуясь алчными интересами или стремлением выслужиться перед новыми властителями. Итог всем известен.

В нашей стране в последние годы сформировалась ситуация, в которой противостоять властям не просто опасно (что было бы еще полбеды — история знает массу примеров отчаянной борьбы с диктатурами), но и просто невыгодно. Предприниматели и обыватели куда проще и эффективнее могут решать возникающие проблемы неформальным образом на индивидуальном уровне, чем формально менять правила игры посредством коллективных действий. В создании условий, обесценивших эти коллективные действия, основа системы Путина. В грязную игру вовлечена большая часть общества, и оно все более и более лишается возможности трезво взглянуть на самое себя и приступить к столь необходимому самоочищению.

Сложившийся в России режим основан на культивировании беспрекословного подчинения, на преклонении перед богатством и успехом (которые в нашем сознании слиты воедино, как ни в какой другой стране) вне зависимости от того, каким путем они были достигнуты.

За последние десятилетия в стране не стало больше порядка, чем в 1990-е: просто беспорядок и произвол перестали восприниматься обществом как нечто противное его идеалам и принципам.

Завершилась десоветизация сознания, а вместе со старыми принципами ушло и ощущение неправомерности и несправедливости неравенства. Jedem das Seine — этот лозунг не хуже смотрелся бы сейчас на стенах Кремля, чем в свое время на воротах Бухенвальда. И проблема в том, что с ним остаются внутренне согласны как те, кто выносит жестокие приговоры, так и те, кто искренне выступает в защиту несправедливо осужденных.

Дело Ходорковского не разделило страну, как бы этого ни хотели многие либералы. Да, существенная часть россиян искренне считает вынесенный приговор предвзятым и несправедливым. В то же время большинство не высказывается против сложившейся системы в целом. Налицо раздвоение сознания, неготовность воспринимать действительность такой, как она есть. Нынешний российский режим — это проблема для всех россиян, но так приятно полагать, что тебя она не касается и, вероятно, не коснется.

Может быть, в этой банализации беспредела в современной России и есть нечто успокаивающее. Но уж точно в ней нет ничего, что вызывало бы долговременный оптимизм.

По материалам : Московский Комсомолец № 25546 от 18 января 2011 г.