check24

понедельник, 25 октября 2010 г.

СТРАСБУРГ РАССУДИТ


Обвинения, выдвинутые против Ходорковского и Лебедева на первом и втором процессах, противоречат друг другу, считает германский парламентарий.
  С членом Парламентской ассамблеи Европы и депутатом германского бундестага от партии "Зеленые" Марилуизе БЕК корреспондент "Профиля" встретилась в Хамовническом суде Москвы, где проходит второй процесс по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Она не раз говорила, что германский бизнес должен дать понять российским властям, что их действия в отношении ЮКОСа абсолютно неприемлемы. В интервью "Профилю" Марилуизе Бек рассказала, как выглядит процесс в глазах европейского сообщества и на какой исход дела оно надеется.

- Фрау Бек, вы не первый раз приходите в Хамовнический суд. С чем это связано?
- Да, действительно, в Хамовническом суде я уже в шестой раз. Международное внимание к этому процессу очень большое. Все фракции немецкого парламента приняли резолюцию, в которой мы выражаем озабоченность аспектами правового государства применительно к этому процессу. Есть планы по модернизации международного партнерства между Россией и Германией. Так вот, эта модернизация просто невозможна без правового государства. Процессы против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева выглядят очень противоре-чиво, если сравнить выдвинутые на них обвинения. Если в первом процессе речь шла об уклонении от уплаты налогов, то сейчас говорится о том, что какое-то количество нефти было украдено, а эти вещи не могли происходить одновременно. Кроме того, на протяжении полутора лет, пока слушается дело, были замечены многие нарушения, несоответствия правилам. Например, в Берлине проживает бухгалтер, который говорит, что он ор-ганизовал ведение финан-сов в ЮКОСе на основе западных принципов. Это бы-ло транспарентное предпри-ятие. И этот бухгалтер не был приглашен в суд в качестве свидетеля. Это говорит о под-ходе суда, при котором лю-ди, которые могут свидетельствовать в пользу обви-няемых, часто не приглашаются. Поэтому создается впечатление, что здесь речь идет о политически мотивированном процессе. Все это говорит о правовой ненадежности России.
- Вы являетесь членом Парламентской ассамблеи Европы. Как там относятся к процессу?
- В ПАСЕ звучали и звучат критические доклады, в которых упоминается и дело Магнитского, который погиб в тюрьме, и дело Ходорковского. И поэтому я уверена, что пристальное об-щественное внимание к то-му, как протекает этот процесс, к тому, каким будет приговор, ослабевать не будет. И это касается не только Германии и Европы, но и всего мира.
- Что в Европе посчитают самым худшим исходом процесса над Ходорковским и Лебедевым?
- Одна журналистка недавно опубликовала материал, в котором она говорит, что этот процесс, "как кость, застрял в горле Кремля". Российский президент Дмитрий Медведев в свое время объявил борьбу правовому нигилизму. И исход этого дела будет некой лакмусовой бумажкой, выявляющей, насколько достижимы заявленные цели. Если приговор все же будет обвинительным, то Кремлю будет очень сложно объяснить За-паду, почему Россия является надежным партнером. И поэтому я надеюсь, что рациональные, разумные си-лы, которые желают добра России, все же победят в Хамовническом суде.
- Если все же будет вынесен обвинительный приговор, что будет делать европейское сообщество?

- Я думаю, что этим процессом будет заниматься Ев-ропейский суд по правам че-ловека. Там уже находятся жалобы акционеров ЮКОСа. Россия является членом Совета Европы, в основе которого лежат нормы Европейской конвенции по правам человека. И я уверена, что этот процесс в конце концов окажется перед Европейс-ким судом по правам человека, и в Страсбурге будет вынесено ясное решение по этому делу на основе международных норм.


Ирина Кезик


Источник: http://www.profile.ru/i

14 лет строгого режима


Ходорковский продолжит шить рукавички

Около шести вечера прокуроры закончили выступать по делу Ходорковского и Лебедева. Обвинение потребовало осудить их на 13,5 лет, а с учетом того, что они не досидели первый срок, дать им «в сумме» 14 лет.

Теперь начнут выступать адвокаты, затем – последнее слово подсудимых… И судья Данилкин удалится в совещательную комнату, где останется совсем один со своим компьютером и государственным телефоном.

Подходит к концу самый знаменитый судебный процесс последних лет. В ближайшие дни в газетах и на радио эта тема, возможно, затмит назначения мэра Москвы и руководителя аппарата правительства. Аппарат правительства возглавил Володин (вероятно, потому что он володин), а мэром стал Собянин (вероятно, потому что он тоже володин). И если не случится чуда, то и приговор Лебедеву и Ходорковскому тоже будет володин.

Так сегодня устроена жизнь в нашей стране.


Источник: http://www.mk.ru/

С момента ареста Михаила Ходорковского прошло семь лет!


Плакаты, напоминающие о 25 октября 2003 года, появились на Тверской, Арбате, Садовом кольце и т.д.

Под семилетие ареста Михаила Ходорковского гособвинители подгадали оглашение нового желательного для них срока. О том, что можно думать о возможных 14 годах после уже прошедших 7 лет, читайте ниже:

Евгений Ясин «Коммерсант-online», 22.10.2010

— 14 лет заключения, которых требует для Ходорковского и Лебедева сторона гособвинения, — абсурдно большой срок, впрочем, и двух лет было бы много. Ведь все обвинение построено на песке и абсолютно несостоятельно. По сути, людей обвиняют в том, что они осуществляли вполне законные операции в рамках своей корпорации. А все разговоры о том, что они себе что-то присвоили — это обвинение против самих же прокуроров и тех, кто водит их руками. Первый процесс, хоть и с трудом, но все-таки можно было как-то терпеть, потому что был предмет обвинения — уход от налогов. Сейчас же такого предмета фактически нет — людей обвиняют в том, что они сами у себя украли более ста миллионов тонн нефти. Это абсурд.

Если судьи все же вынесут этот приговор, по престижу нашей страны будет нанесен такой удар, исправить который будет практически невозможно. Для ключевых фигур российской власти пребывание Ходорковского на свободе крайне нежелательно до тех пор, пока они сами находятся во власти. Именно из этого и исходят прокуроры и судьи, подбирая соответствующие сроки и обвинения. Если судья по каким-либо причинам получит другое указание, то будет принято иное решение. Тогда, возможно, приговор будет более мягким, но в любом случае это будет срок, а не освобождение. Понятно, что выпускать Ходорковского сейчас никто не станет. Все это заставляет думать, что ничего хорошего в этой стране никогда не будет.

* * *

Дмитрий Быков, «Новая газета», 25.10.2010

На устах у бомонда московского актуальнее новости нет: обвинение для Ходорковского попросило четырнадцать лет. Это ж, братцы, другая стилистика! Накатило неведомо что: словно мы поиграли в три листика, а попали обратно в очко. Уж от счастья успел нализаться я, от восторга на стену полез — начинается модернизация, инновация, Химкинский лес! Чуть в финансах наметилась паника, а в бюджете случился изъян — как на первом сплошная Германика, в Академии — Асламазян! И цензура частично забанена — задолбала, в конце-то концов, — чуть в Москве утвердили Собянина, на экране явился Немцов! До того изменилась риторика, что почти испарился застой и явился, по мненью историка, пятьдесят, извините, шестой: в тоне власти и в рокерском лепете мне помстился призыв “Оттянись! ” — но сидят Ходорковский и Лебедев, и заткнись, дорогой оптимист.

* * *

Гарри Каспаров, «Каспаров.ru», 23.10.2010

Гособвинение запросило по 14 лет тюремного заключения для Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Очевидно, был проявлен гуманизм. Учли недавно принятые медведевские поправки к статьям Уголовного кодекса об экономических преступлениях и состояние здоровья Лебедева, иначе просили бы пожизненное. Даже как-то не верится, что в годы официального правления Путина прокуратура ограничилась 9 годами. Тогда это казалось верхом правового беспредела.

* * *

Глеб Павловский, «Эхо Москвы», 24.10. 2010

Требования прокурора – это требования прокурора. Это еще, помимо всего прочего, и попытка скрыть то обстоятельство, что дело в суде, в сущности, развалилось.
И когда дело разваливается, то надо делать морду кирпичом. Думаю, что перспективы все равно это дело не имеет, на уровне ли суда, на уровне ли апелляции или, в крайнем случае, на уровне помилования президента, но я думаю, что это второй процесс за то же самое, в сущности, в правовом характере которого не убедили никого в стране – даже тех, кто не любит, очень не любит олигархов, — и тех, а их достаточно много — кто не любит Ходорковского. Думаю, что это бесперспективно. Поэтому мне кажется, что дело не в политическом характере конечного решения. Просто в какой-то момент ему дадут развалиться наглядным образом. Думаю, что это произойдет до конца нынешнего срока Ходорковского. <…>Судья, который судит, как это называется, на основании закона и чего-то там еще, — забыл, что у нас, — собственной совести, кажется? В понятие собственной совести неизбежно включается оценка судьей ситуации, в том числе политической. Поэтому судья будет, конечно, ее так или иначе оценивать, апелляционный суд тоже будет оценивать. Я не вижу возможности в новой ситуации доказать, что человека можно второй раз судить за то же самое.

* * *

Борис Немцов, Радио «Свобода», 23.10.2010

– Я считаю, что то, что произошло, – уже за гранью добра и зла. Я думаю, что власти сошли с ума, потому что такие сроки не сидят в тюрьме даже убийцы, насильники, садисты и так далее. То есть, власть страдает тяжелой формой ходорофобии. Очевидно, что и Ходорковский, и Лебедев уже свое отсидели. Очевидно, что бизнес у них уже отобрали, и вряд ли его будет можно вернуть. Очевидно, что ребята уже потеряли здоровье. Очевидно, что власть демонстрирует и трусость, и слабость. Полное беззаконие творится в этом суде.

Я считаю, что инициатором всего этого мероприятия является Путин. Медведев один раз совершил самостоятельный поступок – уволил Лужкова. Мне представляется, у него сейчас есть редкая возможность проявить не просто самостоятельность, но еще и благородство, и действительно доказать, что он президент. Для этого ему нужно помиловать Ходорковского и Лебедева. Причем хочу подчеркнуть, что ни по Конституции, ни по российским законам абсолютно не важно прошение Ходорковского и Лебедева – можно без всякого прошения их помиловать и поставить точку.

Я убежден, что если господин Медведев это сделает, то это будет, во-первых, самостоятельный шаг, во-вторых, благородный шаг, исторический шаг – очевидно, что это войдет в историю его президентства. И самое главное – помилование Ходорковского и Лебедева наконец сделает Медведева президентом. Поэтому, понимая, что все это абсурд и все это похоже на государственный садизм, я, тем не менее, считаю, что президент России имеет все возможности и Ходорковского, и Лебедева отпустить, а сам при этом – стать президентом.

Открытое письмо Бориса Немцова президенту России Дмитрию Медведеву

* * *

Ирина Ясина, Радио «Свобода», 22.10.2010

Я не хочу обсуждать это в терминах “экономические преступления, тяжелые экономические преступления”. Потому что любому человеку, кто ходил на суд, абсолютно понятно, что это даже не обвинение, это просто набор слов. Там не с чем спорить. Потому что, как можно спорить с глупостью?! Как можно спорить с набором слов? По закону это обвинение рассыпается одним щелчком. Судья Данилкин должен сдернуть с себя мантию, сказать — слушайте, кончайте надо мной издеваться, это немыслимо, они оправданы, они свободны прямо сейчас! Вот только так я могу на это реагировать.

Естественно, как нормальный человек, я до последнего надеюсь. Я надеюсь, что давления государства на суд не произойдет, что судья Данилкин примет решение в соответствии с законом и совестью.

Вынесение приговора по делу Ходорковского и Лебедева — лучше не придумаешь теста при ответе на вопрос: происходит в стране модернизация или нет.

* * *

Григорий Чхартишвили, Радио «Свобода», 22.10.2010

Прокуратура меня совершенно не удивила. И вообще, по-моему, ее позиция сейчас уже никакого интереса для общества не представляет. С ней все ясно. Сейчас наступает момент истины для судьи Данилкина. Этот человек — хочет он того или не хочет — обречен войти в историю. Человек он профессиональный. Он не может не понимать всю абсурдность обвинения. Сейчас он окажется перед очень тяжелым выбором. Так или иначе, фамилия Данилкин станет в российской истории именем нарицательным. Она просто может стать или синонимом мужества и достоинства, или синонимом государственного и личного позора. Вот о чем и о ком я сейчас думаю.

Я подозреваю, я даже уверен, что на судью Данилкина оказывается очень серьезное давление. Очень вероятно, что существуют заранее какие-то согласованные договоренности. И вместе с тем, все мы люди. У каждого из нас есть одна жизнь, есть одна ответственность перед собой, перед детьми, перед историей. И когда человек оказывается в ситуации, пусть даже невольно, исторической ответственности, в нем могут пробудиться какие-то внутренние ресурсы и силы. Только на это, собственно говоря, я сейчас и надеюсь.

В России самым влиятельным человеком в политике является Владимир Путин. А его отношение лично к Михаилу Ходорковскому известно. В последнее время он дважды повторял совершенно абсурдную, дикую с правовой точки зрения вещь — какие-то обвинения в убийствах, то есть в том, в чем даже прокурор Лахтин его не обвиняет. На мой взгляд, это давление и ясный сигнал суду, как следует относиться к этим обвиняемым. Поэтому иллюзий у меня особенных нет. Я еще раз говорю, что моя последняя надежда на то, что чувство человеческого достоинства и мужество — все-таки не пустой звук.

* * *

Алексей Кондауров, Радио «Свобода», 22.10.2010

Алексей Кондауров: В нашей стране при нынешнем режиме иллюзии иметь вредно. Но я всегда исходил из того, что при отсутствии событий преступлений по двум эпизодам, по эпизоду состава преступления в нормальном суде вопрос решается очень просто – людей оправдывают. Поэтому я не думаю, что хватит наглости, повторяю, при отсутствии событий преступлений по двум эпизодам и по одному эпизоду срок давности истек состава преступления, хватит наглости произнести слова вообще о каком-то сроке. А когда заявляют о 14 годах, то, я считаю, здесь присутствует гремучая смесь непрофессионализма, злой воли и человеческой подлости.

* * *

Николай Сванидзе, «Эхо Москвы», 22.10.2010

Я не знаю, сколько будет сидеть Ходорковский, но если срок, который запрашивает прокуратура, будет утвержден судом или несколько снижен, и Ходорковский еще отсидит не один и не два года за то преступление, которое никому не очевидно, то это, я думаю, приведет в конце концов к тому, что Ходорковский будет возведен в ранг святых, потому что такие методы делают человека в глазах народонаселения просто мучеником. Когда неизвестно за что и столько лет – это и называется мученичество.

* * *

Игорь Юргенс, «Эхо Москвы», 22.10.2010

Между тем, вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей Игорь Юргенс назвал “позором правосудия” срок, озвученный гособвинением.

По признанию Юргенса, он связывает с 2012 годом большие надежды по поводу Дела Ходорковского и Лебедева

По материалам прессцентра Михаила Ходорковского

14 лет общего режима


попросили прокуроры для Ходорковского и Лебедева, сославшись на наличие смягчающих обстоятельств



День двести восемьдесят третий

Прокуратура продолжает прения — то есть, как и на прошлой неделе, цитируют обвинение, которое уже читали год назад. У них получается, что Михаил Ходорковский страдал раздвоением личности: одновременно был руководителем нефтяной компании и орггруппы, ее разворовавшей; одновременно «обманывал» сотрудников и платил им зарплату; одновременно похищал нефть и платил налоги с ее продажи; одновременно нефть была в его «собственности» и одновременно он у себя ее похищал; одновременно занимался легализацией и увеличивал капитализацию компании…

— Одна из форм легализации — выплата дивидендов, — совершил экономическое открытие прокурор Лахтин, назвав дивиденды «платой за участие в преступлении».

— Нефтедобывающими предприятиями нефть самостоятельно отгружалась непосредственно российским и зарубежным покупателям… — читал Лахтин. Так нефть отгружалась или все-таки похищалась? Лахтин полагал, что одно другому не противоречит, а Лебедев с Ходорковским занимались хищением и отмыванием, не выходя из СИЗО.

— Мы считаем, что такое обвинение законно и обоснованно! — докладывал прокурор, но решил на всякий случай его немного «почистить»: убрать заоблачные показатели из объема вмененной следствием «похищенной» нефти («аквариуму» вменили столько, сколько ЮКОС никогда не добывал), отмечая, что его ведомство «допустило арифметические ошибки». В итоге сократил 350 миллионов тонн до 218 миллионов. Впрочем, такие корректировки существа дела не меняли — тяжесть обвинений оставалась прежней. Как и объем «отмытых доходов», хотя по логике, если объем похищенного сокращается, то автоматически тут же должен корректироваться и объем легализованного. Впрочем, нестыковка не объяснялась, зато намекалось: «легализация» совершалась по 2004 год, когда подсудимые были уже в СИЗО, — то есть не стоит ожидать прекращения дела за давностью (по ст. 160 и 174 давность составляет 10 лет)…

— Сделки по реализации нефти были сложными и многоступенчатыми… — говорил Лахтин. А прокурор Ибрагимова вписала в эту «многоступенчатую схему» российские и зарубежные банки, их директоров и даже Красный Крест…

День двести восемьдесят четвертый

— Метод воровства — переход права собственности, — прокуроры убеждают суд в том, что договора купли-продажи доказывают хищение нефти. «Доказательства вины» — показания «любимого» свидетеля Рыбина (он уже «посадил» Пичугина и Бахмину). Общий смысл: «С приходом ЮКОСа в ВНК и «Томскнефть» началось воровство».

— Мы оцениваем показания Рыбина о том, что нефть «невозможно украсть», потому что нефть жестко регламентируется по своему движению, как полученные в результате наводящих вопросов защиты. В последующем Рыбин поправился и сказал, что нефть, конечно, похищалась, что Лебедев с Ходорковским бочками по ночам нефть не таскали, что они более хитроумные способы придумали! Путем различных махинаций вдруг «Томскнефть» перестала владеть нефтью. Собственниками нефти становились подконтрольные подсудимым офшорные компании, а нефть как была в трубе, в танкере, в бочке, так там и осталась…

Зал, где все-таки слушалось дело о хищении нефти, взорвался. Нарастающая смеховая волна подхватила судью Данилкина. Борясь со смехом, пытался продолжить чтение прокурор Шохин, но в итоге, не выдержав, сел на место и расхохотался сам. Публика аплодировала. И заседание прервалось само собой. Объявили перерыв, после которого цитировать показания Рыбина Шохин не рискнул. Ему на помощь пришел Лахтин — вновь про компании-«дочки», которые якобы самостоятельную хозяйственную деятельность не осуществляли и были полностью зависимы от ЮКОСа. Причем прокурор не мог простить приобретение для одной из этих компаний компьютеров:

— На 3 тысячи рублей…

День двести восемьдесят пятый

— Что делает?! — изумлялся Лебедев ловкостью Лахтина, с которой тот интерпретировал показания свидетелей и документы…

— Ходорковский и Лебедев подчинили себе административный персонал управляющих компаний. Вина подсудимых в установлении контроля над финансами подтверждается докладной запиской на имя Лебедева! Запиской от имени Кузнецова. Также подтверждается телефаксом… — читала Ибрагимова. Судья тоскливо разглядывал осень за окном. — Подтверждается это показаниями свидетеля Виденеевой… Субботиной… Гришняевой… Колупаевой… Коваль, Хвостикова, Захарова, — многих из них (не осужденных людей) Ибрагимова легко называла «членами орггруппы».

Откинувшись на стенку, Лебедев хохотал. В чтецы выдвинулся Шохин: названия иностранных фирм прокурор выговорить мог не всегда — ему хором подсказывал зал. Судья делал вид, что не замечает нарушений дисциплины со стороны зрителей…

День двести восемьдесят шестой

То же самое, что в понедельник, вторник, среду… Восемь часов подряд. Прокурор Смирнов в курилке разводит руками: «Что делать? Надо все прочитать. Завтра тоже весь день будем читать». На просьбу назвать хотя бы приблизительные сроки отшучивается: «Конечная бумага, которую будем читать, еще не готова». Лахтин — тоже шутит про себя и коллег: «На святое дело идем…»

— Ходорковский присвоил себе руководящие полномочия и полностью контролировал все сферы деятельности компании. Он сам это подтвердил в ходе своих показаний и при допросе свидетелей. — Подсудимый, услышав это от Ибрагимовой, вскинул брови. По словам прокурора, ЮКОС старался придать себе имидж добросовестной, честной и открытой компании, для чего к финансовым проверкам были привлечены аудиторы с мировым именем, а также создан сайт ЮКОСа, где регулярно публиковались новости компании.

— Однако положительные результаты проверок Ходорковский и Лебедев получали путем обмана — скрывая ряд фактов, которые могли повлечь отмену всех проверок начиная с 1996 года, либо подавая информацию в искаженном виде… Сайт же ЮКОСа не отражал реальную картину деятельности компании.

Зал возмущенно гудел. Ходорковский, сложив на груди руки, саркастически смотрел на обвинительницу…

День двести восемьдесят седьмой

Прокуроры, наверное, уже в десятый раз переиначили «невыгодные» показания высокопоставленных свидетелей:

— Ходорковский хотел, чтобы его слова о трансфертных ценах и их законности Греф и Христенко подтвердили. Однако они не подтвердили. Греф сказал, что следствие использования трансфертных цен — прибыль выводилась в офшоры, нарушались права акционеров и государства… — утверждал Лахтин, будто бы никто показания Грефа и Христенко не слышал

— Охренели, что ли?! — не выдержал Лебедев, когда Смирнов заявил о том, что подсудимые «скрывали» консолидированную отчетность ЮКОСа и она никогда не публиковалась, хотя на самом деле та сдавалась в налоговую, аудитору, печаталась в деловых СМИ… Нервничающий судья спрятался за томом УПК, когда Лахтин заговорил «об отсутствии политической подоплеки» в деле. Отсутствие политики подтверждалось, по мнению прокуроров, «вступившим в силу» приговором Мещанского суда и… показаниями бывшего премьера Касьянова.

— Касьянов в ходе допроса утверждал, что у дела Ходорковского и Лебедева есть «политическая подоплека». Однако на уточняющий вопрос свидетель пояснил, что он спрашивал у Владимира Путина, арестованы ли Ходорковский и Лебедев по политическим мотивам, на что Путин ему и ответил: «Это — дело прокуратуры». Таким образом, Касьянов опроверг собственные показания…

Зал смеялся. А Лахтин попросил показания Касьянова и таких же, как он (например, Геращенко), при вынесении приговора не учитывать. Как «нелогичные». В целом, по мнению прокурора, все допрошенные в суде свидетели защиты «нелогичны»: либо «в силу своей заинтересованности» делали на суде заявления, «не соответствующие действительности», либо не могли вообще ничего пояснить по существу уголовного дела», либо — просто проплачены Ходорковским. Про бывших директоров нефтедобывающих «дочек» ЮКОСа (у которых Ходорковский и Лебедев якобы похитили 350 миллионов тонн нефти), в ходе своих показаний заявивших, что не добывали столько, Лахтин отозвался: «Они дали такие показания, поскольку стояли тут перед своими благодетелями».

— Ходорковский и Лебедев испытывают полное пренебрежение к правосудию. Обладая внешней мягкостью, Ходорковский на самом деле не такой, хоть и играет в суде роль нормального человека... На самом деле он совершал преступления и отдавал обладающему жесткостью Лебедеву указания. А Лебедев — жесткий, неуступчивый, наступательный… В ведущих мировых странах, в том числе в США, за такие деяния предусмотрены наказания от 20 лет заключения и выше. Это оправданно — такие преступления подрывают основу безопасности и устои государства, его экономику. Всякий, кто так не считает, подрывает устои любого, в том числе и нашего, государства тоже. Ходорковский и Лебедев своими деяниями дискредитировали российское бизнес-сообщество. Оказывали незаконное давление на суд, на свидетелей, на СМИ, все искажая, они подорвали устои государства и своими обращениями в Европейский суд. М-м… Можно 7 минут перерыва? — неожиданно остановился Лахтин — принтер сломался. В итоге пришлось читать с экрана:

— При назначении наказания просим принять во внимание то, что на учетах в наркологических и психоневрологических диспансерах оба не состоят, по месту работы характеризуются положительно, наличие на иждивении у обоих несовершеннолетних детей, что является смягчающим обстоятельством. Необходимо принять во внимание состояние здоровья Лебедева, страдающего различными хроническими заболеваниями… — и в итоге ратующий за «смягчение наказания» прокурор потребовал для каждого 14 лет колонии общего режима. То есть почти максимально возможный срок* (по нефтяному эпизоду). Наказание по эпизоду с хищением акций просил не назначать в связи со сроком давности (непонятно тогда, зачем прокуроры этим эпизодом столько времени морочили суду голову).

У судьи был растерянный вид. Ходорковский и Лебедев выглядели спокойными. А прокурор пояснил: 14 лет просит с учетом еще не отбытого наказания по первому делу (8 лет истекают в 2011 году). То есть 14 лет отсчитывать надо с момента первого ареста в 2003 году.

P.S. Сегодня исполнилось ровно 7 лет с момента ареста Ходорковского.

* Ранее максимальное наказание составляло 22 года. С учетом президентских поправок в УК (за экономические преступления) теперь самое строгое наказание — 15 лет.

Вера Челищева


Источник : http://www.novayagazeta.ru/

среда, 13 октября 2010 г.

«Дело Ходорковского – не внутреннее дело России»

Интервью адвоката Вадима Клювганта русской службе «Голоса Америки»

Вадим Клювгант дал интервью русской службе «Голоса Америки» по итогам слушаний, проведенных Хельсинской комиссией Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе по делу экс-главы компании «ЮКОС» Михаила Ходорковского. На слушаниях адвокат призвал международное сообщество и, в частности, США обратить пристальное внимание на дело его подзащитного, поскольку:

«В числе тех, кто подвергся давлению, угрозам и незаконному воздействию российских властей во время процесса есть и иностранные граждане, американские в том числе, и иностранные компании, – отмечает Клювгант. – Это дело имеет непосредственное влияние и последствия для делового сообщества и инвесторов, для международных партнеров России в мире, включая США. Оно является препятствием на пути всего прогрессивного в развитии международных отношений России, будь это названо хорошим словам «перезагрузка» или как-то еще. Это дело должно стоять в повестке международных контактов, которые осуществляются с нашей страной»

Источник: http://khodorkovsky.ru/

«Территория гласности» с Евгенией Чириковой

На «Территории гласности»: Евгения Чирикова, эколог, лидер движения «В защиту Химкинского леса».

Ведущий: журналист радио «Свобода» Данила Гальперович.

В программе: Общественная активность по процессу «Ходорковского-Лебедева» и вокруг ситуации с Химкинским лесом – сходство и различия, в чем ошибки нынешней российской власти и ее слабость, как в реальности на примере знаковых дел происходит борьба с коррупцией и правовым нигилизмом, заявленная президентом и премьером


Данила Гальперович: Здравствуйте. Это «Территория гласности». Я – Даниил Гальперович, репортер радио «Свобода», а на «Территории гласности» у нас в гостях Евгения Чирикова – лидер движения «В защиту Химкинского леса». Здравствуйте.

Евгения Чирикова: Добрый вечер.

Данила Гальперович: Ну, я думаю, что Вы сами какое-то впечатление имеете о том процессе, который сейчас идет над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым, потому что на самом деле есть два активных процесса, что называется, да, у России. Вот сейчас они такие на слуху. Это собственно процесс Ходорковского, Лебедева – второе дело и ваш процесс – уже гражданский процесс. Я имею в виду даже не гражданский в смысле судебного процесса, а в смысле гражданских действий. И было логично, что Михаил Ходорковский написал вам письмо. Вот как вы оцениваете это письмо и как вы оцениваете тот процесс, который идет?

Евгения Чирикова: Вы знаете, вот когда я получила письмо, то, прежде всего, конечно, было такое ощущение нереальности происходящего, потому что, ну, я довольно много читала всяких людей, которые побывали вот в местах тюремного заключения: и Шаламова, и Солженицына, и немножко себе так вот, ну, могу представить состояние человека, который оказался в заключении. И, конечно, то, что человек нашел в себе мужество и вообще, что у него мысли, понимаете, там не о собственной судьбе, а что он еще из тюрьмы думает о чем-то кроме, меня, конечно, это восхитило. То есть это здорово. Ну и, конечно, это было приятно, что кто-то задумался о нашей судьбе и не просто задумался да, ну, а человек все-таки там для нас знаковый. Ходорковский сейчас в России – это символ такого человека, который пошел против системы и получил за это очень жестко. Вот это такой вот символ, я бы сказала, мученика системы. И в этом его знаковость, по крайней мере, для меня. Общее впечатление у меня такое, что вот та жестокость, которая мы сейчас наблюдаем, потому что ну, все-таки так много, почти десятилетие держать человека в тюрьме, да, наверно, это не очень хорошо. На мой взгляд, это большая ошибка. И, на мой взгляд, это показывает определенную слабость, потому что человек сильный он никогда не будет немилосердным. Так же и с властью государственной. Государственная власть сильная, она всегда милосердна, она не боится, а если она проявляет какую-то жестокость и грубость по отношению там, ну, там к своим врагам, например, оппонентам, это показывает ее слабость.

Данила Гальперович: Как вам кажется, что тут такое? Почему, действительно, власть, которая, может быть, была бы гораздо разумнее, ну, какой-то кивок сделать в сторону хотя бы людей, которые оспаривают ее действия и себе в зачет записать: «Мы с вами начали переговоры», как раз не идет на переговоры, проявляет ультражесткую позицию? В чем тут дело?

Евгения Чирикова: Вы знаете, я думаю, прежде всего, в двух факторах. Первое – потому что это власть не пуганная. Мы не в Европе находимся. И не было здесь там сорока лет такой нормальной протестной борьбы социальных групп. И поэтому очень много сходило с рук. Очень много вещей. Вот ну, например, по экологии взять, ну, например, вот по подмосковному лесу – строительство дороги через Шереметьевский лес. Первый незаконный перевод из лесфонда в земли транспорта. Прошел и суды были проиграны гражданскими активистами, которые боролись и как-то не нашло это поддержки у широких слоев населения. Вот, например, отмена 86 статьи Земельного кодекса, который запрещал вообще любую деятельность в лесопарках. Отменили, и все это тихо прошло. И никто из людей, которые лоббировали этот законопроект в Государственной Думе, не получил, ну, никакого нагоняя, да, и не было никаких массовых протестов, хотя это наши легкие, это напрямую влияет на наше благополучие, на наше здоровье.

Данила Гальперович: И вот у вас какое впечатление, например, впечатление от его действий по вашей же проблематике?

Евгения Чирикова: Вы знаете, ну мне, честно говоря, его решение показалось смелым. Я думаю, он молодец. Потому что я понимаю, что ему принять такое решение, когда было премьером принято решение о переводе земель Химкинского леса в земли транспорта, было сложно. И здесь президент выглядит лучше, потому что он делает ряд заявлений. После этого он не шатается в сторону, значит: «Нет, давайте лес все-таки вырубим» как это делают, например, единороссы. И он держится более крепко. Ну, я не знаю, насколько его еще хватит. Хотелось бы, чтобы он держался.

Данила Гальперович: Вот очень важная штука то, что вы сказали о том, что вы считаете шаг президента в отношении Химкинского леса смелым. Как вы считаете, может ли у Медведева хватить смелости сделать выводы, которые, ну, очень многим независимым наблюдателям напрашиваются, после того как они знакомятся с тем, как идет процесс Ходорковского и Лебедева. То есть ну, мы знаем, да, что еще много в деле Ходорковского, Лебедева зависит от политического решения, довольно много.

Евгения Чирикова: Я думаю, что это связано с тем, что просто смотрят, какое количество народу поддерживает данное решение, и какое количество народу эта тема задевает. Что такое там Речник, да? Это проблема частной собственности, для многих очень такая близкая к сердцу. Что такое Химкинский лес? Это после пережитой экологической катастрофы, это равно воздух, равно здоровье, равно будущее детей. И тут большое количество народу готово выйти и реально стоять три часа там на митинге. Они готовы на многое. Они готовы на столкновение с ОМОНом для того, чтоб свой кровный лесочек отстоять. Если же говорить о Ходорковском, то, конечно, наиболее там сознательные члены нашего гражданского общества, они понимают что происходит. Но там больших толп на улицу из-за того, что Ходорковский сядет еще на десять лет, не выйдет, потому что воздуха и кислорода Ходорковский не дает. Это чисто такое политическое, это, грубо говоря, процесс для самых высоколобых, а таких у нас не очень много. Поэтому вот в случае с Ходорковским я не думаю, что президент он просто, я думаю, цинично посмотрит, сколько за этим народу стоит, сколько тысяч выйдет на площадь, чтобы поддержать Ходорковского, и, исходя из этого, примет решение. Потому что там я вижу, что вот такая тема как, например, Химкинский лес она реально объединяет людей, потому что дышат все: и те, кто оппозиция, и те, кто не оппозиция, и те, кто православные, и баптисты, и сектанты. Все подряд. То есть я вижу абсолютно разных людей и поэтому такое количество народу. Это тема надполитическая. С Ходорковским тема очень политическая. И это совсем другой процент. То есть я думаю тут все просто – знаете, сколько тысяч вышло.

Данила Гальперович: Тут еще есть одна штука… Президент все время говорит, что он юрист, он глава попечительского совета Ассоциации юристов России, он хочет избавить Россию от правового нигилизма. Как и свобода, то, что свобода лучше, чем не свобода. Вот еще раз говорю, независимые наблюдатели довольно много говорят о том, что на процессе происходит некое то, о чем может судить даже не специалист. Например, когда я в свое время спрашивал нынешнего министра юстиции Германии, а тогда европейского парламентария просто отслеживавший дело «Юкоса» – Сабина Лойтхойзер-Шнарренбергер. Говорю, что для вас странное во втором процессе. Она говорит: «Странно то, что мне кажется, что за одно судят дважды». И это такое, простая вещь, которая уже в любом юридическом контексте, ну, нонсенс, да. Вот может у циничного, как вы сказали, цинично глядящего на ситуацию Медведева сработать здравый смысл юриста, который будет понимать, что в случае осуждения людей за то, что они сначала укрыли нефть от налогов, а потом ту же самую нефть полностью украли? Есть то, что ставит точку, скажем, на заявлении, что в России есть юстиция, что в России есть правосудие.

Евгения Чирикова: Слушайте, у нас столько заявлений было сказано, что мы с коррупцией боремся и всяких других, что мне кажется, что вообще как бы у нас Россия, это вообще, по-моему, общеизвестно, что суды у нас работают не по законам, а по понятиям. Ну, никого же не удивило, что, например, у нас был суд по Химкинскому лесу, да, Верховный суд, и совершенно четко есть федеральный закон, который гласит: «Если есть альтернативные варианты прокладки трассы, то трассу нельзя пускать посередине леса». Это федеральный закон. Мы приносим в Верховный суд официальный документ, подписанный мэром нашего города, где три варианта, два которые идут в обход леса. Это смотрит ответчик из Правительства Российской Федерации ну, от Минсельхоза на минуточку, читает и говорит: «Вот эти варианты – это не варианты. Вариант то, что мы выбрали». То есть понимаете, вариант может быть только один. И судья это проглатывает. На суде вскрывается фальсификация, и судья это проглатывает. И за этим следит пресса, это показывают, это транслируют. И судья выносит определение, которое гласит, по сути, что, если лес федеральный, то Правительство Российской Федерации как хочет им, так и распоряжается. Абсолютный феодализм. И все совершенно спокойны по этому вопросу. У нас никогда ничего через суды не решалось. Мы еще до этой стадии не дошли.

Данила Гальперович: Вы хотите зайти на процесс?

Евгения Чирикова: К Ходорковскому? Ну, вы знаете, я бы с удовольствием зашла на процесс, если бы была такая возможность, конечно, почему нет.

Данила Гальперович: Хорошо. Спасибо большое.

Евгения Чирикова: Да. Вам спасибо.

Данила Гальперович: Это была Евгения Чирикова – лидер движения «В защиту Химкинского леса» на «Территории гласности», вел ее Даниил Гальперович. До свидания.



Источник: http://khodorkovsky.ru/

За выдающиеся заслуги в сфере защиты прав человека


Сегодня, 8 октября, адвокату Ходорковского Каринне Москаленко вручают международную правозащитной премию имени Людовика Трарье за 2010 год. Вручение состоится в замке Монтескьё Ла Бред, Жиронде, Франция.

На сайте премии отмечается, что Каринна Москаленко получила международное признание в сфере защиты прав человека. В разное время она занималась делами, связанными с исчезновениями и пытками людей в Чечне, жертвами, пострадавшими от теракта «Норд-Ост». Сейчас она представляет интересы Гарри Каспарова, семьи Александра Литвиненко и Анны Политковской, а также интересы бывшего главы НК ЮКОС Михаила Ходорковского.

Москаленко, возглавляющая Центр содействия международной защите, стала 15 номинантом этой премии. В 2000 году Москаленко была удостоена высшей российской юридической премии «Фемида». В 2001 году она стала первым российским адвокатом, выигравшим дело в Европейском суде по правам человека. С 2003 Каринна Акоповна — комиссионер Международной комиссии юристов. Лауреат премии признания Международной Хельсинкской федерации за 2006.

Международная правозащитная премия имени Людовика Трарье, созданная в 1984 году, вручается «адвокату, независимо от его национальности или юридической деятельности, защищавшему на протяжении своей деятельности права человека, продвигавшему принципы верховенства закона, а также боровшемуся против расизма и нетерпимости в любой форме».

Самая старейшая и престижная награда в мире, названа в честь французского адвоката Людовика Трарье (1840-1904), основавшего в 1898 году «Лигу по защите прав человека и гражданина».

Первая премия была вручена 29 марта 1985 года Нельсону Манделле.

С 2003 года премия ежегодно вручается при поддержке Института прав человека при адвокатской палате города Бордо, Института прав человека при адвокатской палате Парижа, Института прав человека при адвокатской палате Брюсселя, Адвокатского союза по защите прав человека в Риме и Института прав человека при европейской адвокатской палате, членами которых являются крупнейшие европейские юридические общества по борьбе за права человека, такие, как Международный союз адвокатов, Ассоциация юристов в Берлине, Коллегия французских адвокатов в Брюсселе, Коллегия адвокатов в Люксембурге, Польский национальный Совет адвокатской палаты (Варшава).


Источник: http://khodorkovsky.ru/

Марио Варгас Льоса стал нобелевским лауреатом


Перуанский прозаик, поддерживающий Михаила Ходорковского, получил Нобелевскую премию в области литературы за 2010 год. В мотивировке Шведской академии говорится, что высокое звание присуждено 74-летнему автору за “определение властных структур и пронзительную картину сопротивления личности, ее бунта и поражения”. (Newsru.com, 07.10.2010)

Вот что писал знаменитый писатель о судьбе Михаила Ходорковского:

“Признаюсь, что до сих пор не питал никакой симпатии к Михаилу Ходорковскому, считая его одним из бывших советских бюрократов ельцинской эпохи, отхватившим промышленные активы под прикрытием приватизации. Однако теперь я понимаю, что уголовное преследование бывшего владельца ЮКОСа не имеет ничего общего с экономическими преступлениями, а, скорее, связано с той поддержкой, которую он оказывал демократическим силам и борьбе за права человека в России, с его желанием вести бизнес по западному образцу, т.е. открыто и честно, а также с неосторожной критикой в адрес нового «царя» — Владимира Путина.

Какие бы ни были истоки гигантского состояния Ходорковского, теперь уже достоверно известно, что, получив в своё владение ЮКОС, он внедрил в производство современные методы управления, строгую финансовую отчетность, публичность акционеров, прозрачность процессов налогообложения, распределение дивидендов. Всё это позволило ему установить тесные отношения с крупными западными компаниями, с которыми он инициировал сотрудничество. На момент ареста он вел переговоры по слиянию ЮКОСа и Exxon Mobile. В то же время, он начал финансирование оппозиционных партий и независимых информационных центров, фондов, посвященных правам человека, политических организаций демократического и либерального толка, он захотел участвовать в политической жизни страны на стороне оппозиции Путина, чьи решения и указы в отношении предпринимателей он открыто критиковал. Некоторые из притесняемых бизнесменов бежали за границу, как это сделал, например, Борис Березовский. Но Ходорковский дал понять, что не уедет из России, искренне считая, что его не в чем упрекнуть.

И он остался. За несколько месяцев до выборов 2004 года, в которых он собирался принять участие, он был арестован по обвинению в мошенничестве и уклонении от налогов на миллиарды долларов. Ходорковский был сослан в Сибирь, где его держали в одиночной камере, и где на него было совершено покушение. Когда он отбыл половину своего срока, адвокатами была подана заявка на условно-досрочное освобождение, но в этом им было отказано, а прокуроры поспешили «состряпать» новые обвинения, на этот раз — за хищение и отмывание денег.

Тем временем, правительство Путина захватило ЮКОС, приведя одну из самых успешных компаний страны к банкротству, чтобы сосредоточить все энергетические ресурсы в государственных руках. Дело Ходорковского очень хорошо иллюстрирует трагическую новейшую историю страны. После 70 лет диктаторского авторитаризма и контролируемой государством экономики, коммунистическая система разрушилась изнутри, и страна переродилась. Но оказалась она не на свободе, а, скорее, в анархии и разврате. В этой ситуации институционального хаоса, распада общественного порядка и экономического краха, коррупция стала повсеместной, исчез порядок и чувство общественной безопасности, что создало благоприятные условия для нового авторитаризма. Это как раз то, что привнес Владимир Путин и его «старые друзья из КГБ». Пребывая в неопределенности и страхе, люди в России были рады Путину, воспринимая его как своего Спасителя.

В новой России капитализм не умер — это далеко не так! Есть много бизнесменов, которые совершают крупные сделки. Но это возможно только при условии быть послушным и работать в сговоре с политической властью, что далеко не всегда происходит на благо страны. И для того, чтобы никто не забывал, что в России не надо даже думать о том, чтобы свободно участвовать в политике, есть дело Ходорковского, сидящего на нарах и, несомненно, спрашивающего себя, почему же русская действительность – коммунистическая ли, капиталистическая ли — так напоминает ужасы по Достоевскому”.(El Pais, 24.02.2008)

Кроме Марио Варгаса Льосы, в поддержку Михаила Ходорковского в разное время высказывались такие нобелевские лауреаты, как писатель Эли Визель (лауреат 1984 года): “Всякому, кто хоть сколько-нибудь представляет себе российскую действительность, ясно: арест Михаила Ходорковского, признание его виновным не к закону имеет отношение, а к политике.” (Радио “Свобода”, 13.07.2010)

Виталий Гинзбург (лауреат 2003 года по физике): “Процесс Ходорковского-Лебедева должен быть немедленно прекращен!” (июль 2009)


Источник : http://khodorkovsky.ru/

Студенты МГУ о том, кто такой Ходорковский и за что он сидит

В то время, как страна обсуждала разносторонние таланты студенток журфака МГУ, корреспондент Пресс-центра Ходорковского и Лебедева поехал на Воробьевы горы и побеседовал со студентами факультетов юридического, политологического и государственного управления. Мы спрашивали будущих министров, судей и депутатов о Ходорковском.


Что вы знаете о Ходорковском?
О том, что сейчас над ним второе дело ведётся и заканчивается его первый срок с 2003 года.

Какое отношение у вас к этому делу?
Это расправа скорее, чем какой-то справедливый процесс, по крайней мере, второй, про первый не могу ничего конкретного сказать, потому что это, скорее всего, пример такого избирательного права. Если и уличать кого-то в неуплате налогов, то это нужно проходиться по всем олигархам, по всем, кто сумел подняться на приватизации в начале 90-х. А здесь это применили к нему, это не вполне справедливо, мне кажется. А второй процесс сделан для того, чтобы он продолжал, скорее всего, сидеть.

Как вы считаете, это экономическое или политическое дело?
Оно чисто политическое, потому что я следил за этим, читал об этом. Там всё сшито белыми нитками, всё разваливается. Прокурорам нечего ответить, они просто затягивают процесс, аргументации никакой, это всё тянется-тянется-тянется.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Он сидит в тюрьме.

За что он сидит в тюрьме?
За то, что, я так думаю, не поделился с нашими вышестоящими органами.

* * *

Он хотел попасть во власть и это не понравилось нынешней власти, и поэтому такая ситуация с ним приключилась.

Как он хотел попасть во власть?
У него были деньги и насколько я знаю, он хотел стать президентом, хотел баллотироваться в президенты на следующих выборах.

Откуда вы это знаете?
Из СМИ.

* * *

- Просто слышали, конечное, что…
— Громкое дело.
— Да, громкое дело.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Опальный ныне олигарх.

Почему он опальный?
Внешне тем, что недоплатил долги по налогам. На самом деле, потому что попытался влезть в политику, в которую его не звали.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Ходорковский в недавнем прошлом был руководителем компании ЮКОС. Сейчас последние лет… скоро как десять идут долгие судебные тяжбы по поводу обвинений, которые выставили компании. Компания сама уже обанкротилась. До того он занимался бизнесом, построил довольно успешную большую сеть, организовал в сложном деле прибыльную на тот момент ведущую компанию по нефтедобычи и нефтеобработке.

Вы в курсе, за что он сейчас находится в следственном изоляторе?
Тут больше политические моменты играли.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Он сейчас содержится под стражей, подключает своих адвокатов, борется за свои права. Мы с юридического факультета и немножко знакомы с темой. Там действительно было нарушено законодательство, поскольку президент принял поправки о том, что нельзя держать под стражей лиц, обвиняемых в экономических преступлениях, но, тем не менее, его содержат. И куда бы они не обращались в Конституционный суд в Верховный суд, я точно не помню, но никакой поддержки не получили. Мне кажется, что всё это дело чисто политический момент, а не юридический. Это борьба политических сил, а не конкретного человека с законом.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Ходорковский — бывший глава компании ЮКОС, который сейчас находится в тюрьме за махинации и мошенничество.

Он осуждён законно или незаконно?
Осуждён законно, а вообще молодец!

Он осуждён за экономическую или политическую деятельность?
Скорее, за политическую деятельность, экономическая так причиной была.

* * *

Ходорковский — бывший владелец ЮКОСа, который сейчас сидит в тюрьме.

За что он сейчас сидит в тюрьме?
Там очень сложная ситуация произошла с правительством, с президентом. Якобы деньги крали и налоги не платили.

Второе дело Ходорковского больше политическое или экономическое?
Я считаю, что политическое, потому что просто взяли Ходорковского, как козла отпущения, и решили показать всем предпринимателям, что если они будут дальше вести себя как… Если они будут не делиться. Мне кажется, что государство хотело показать, что надо делиться. Я считаю тоже, что это политическое дело.

* * *

Вам известен Михаил Борисович Ходорковский?
Конечно, известен Михаил Борисович Ходорковский, он замечательный человек. Но что бы я хотел сказать о ситуации, которая с ним произошла. В первую очередь хочу сказать, что мотивы у этого человека были довольно хорошими, но, в конечном счёте, как говорится благие намерения ведут не в очень приятное место, поэтому получилось так, что он не довёл до конца задуманное. В принципе в демократической стране, прежде всего, должны ценить таких людей, которые стараются изменить жизнь к лучшему, стараются что-то сделать, у них есть какие-то хорошие идеи.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Если честно, ничего хорошего, кажется, он всё ещё является заключенным.

Ваше отношение к Ходорковскому?
Вообще моё отношение к политике, что касается ситуации в России и в Москве не самое лучшее, наверное, скорее всего скептическое. Поэтому как-то интересуюсь, но по мере того, как информация поступает из СМИ. Поскольку там это в таком ключе зачастую бывает не самым приятным, немножко предвзятое отношение внушается к людям, то и соответствующее отношение вырабатывается в самих людях, в том числе и во мне.

Как вы считаете, этот процесс, скорее политический или экономический?
Считаю и то и другое, возможно в большей мере политизированный, чем каким-то ни было процессом, происходящим в нашем законодательстве.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Сидит.

За что он сидит?
По-моему, по какому-то обвинению, которое, по-моему, сфабриковано.

Как вы считаете, это дело политическое или экономическое?
Политическое. Я думаю, что политическое, он наступил кому-то на пятку и ему это не понравилось.

Кому на пятку? Ох, вот в политике ничего не смыслю. Я просто немножечко в курсе о том, как развивалась дело, мне кажется, что всё-таки много чего было подтасовано и истолковано неправильно.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Я знаю о знаменитом деле Ходорковского, поскольку я учусь на юридическом факультете, и мы неоднократно это обсуждали.

Ваше отношение к делу Ходорковского?
Знаете, существует много точек зрения, но я никакой определённой не придерживаюсь. Я воздержусь от высказываний по этому поводу.

Как вы считаете, это дело политическое или экономическое?
Мне кажется, что как экономические, так и политические аспекты в нём определённо замешаны, но мне кажется, что всё-таки это более политическое дело.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Что уже несколько лет идёт громкий процесс по поводу кражи денег у государства. Что-то в таком плане.

Как вы считаете, эти процессы, скорее политические или экономические?
Я считаю, что больше политический.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Мы знаем, что по нему два процесса велось, но сейчас второй соответственно. По первому он уже срок свой, по-моему, отбыл, по второму сейчас полтора или год уже как процесс идёт.

Как вы считаете, эти процессы, скорее политические или экономические?
На счёт первого не знаю, но судя по второму скорее политический.

* * *

Как вы считаете, эти процессы, скорее политические или экономические?
Это спорный вопрос.

Ваше мнение?
Я не всё знаю, чтобы точно ответить.

* * *

Что вы знаете о Ходорковском?
Ходорковский – предприниматель, довольно удачный, у которого сложились дела до какого-то определённого времени, он стал жертвой нашей государственной машины, системы.


Источник: http://khodorkovsky.ru/

Простая формула


Где, на ваш взгляд, решается сейчас дальнейшая судьба Михаила Ходорковского и Платона Лебедева — в суде или в «коридорах власти»? В суде: июль 2009 г. — 24%, сентябрь 2010 г. — 19%. В «коридорах власти»: июль 2009 г. — 34%, сентябрь 2010 г. — 42%. Затруднились ответить: в июле 2009 г. — 42%, в сентябре 2010 г. — 39%.

Левада-центр, 5 октября 2010 г.

Любопытные цифры. Формально вроде бы открытый процесс в Хамовническом суде, а люди за год процесса лишь еще сильнее поверили, что судьба Ходорковского и Лебедева решается в «коридорах власти».

Времени для принятия решения в тех самых «коридорах власти» осталось совсем немного. Ровно через неделю начнутся прения сторон, и прокуроры запросят подсудимым срок. Уже сама цифра, которую нарисует обвинение, будет показательной. Потом последнее слово Ходорковского и Лебедева, потом приговор. Вполне могут уложиться до Нового года.

Жаль, что социологи не поинтересовались у опрашиваемых, кто именно в «коридорах власти» решает сейчас дальнейшую судьбу Ходорковского и Лебедева — Путин или Медведев? Кто посадил, понятно. Но тогда и дуумвирата не было. Путин посадил в 2003-м и использовал посадку олигарха в качестве электорального ресурса на выборах 2004-го. А вот кто решает сейчас? Чьим электоральным ресурсом станут двое самых знаменитых подсудимых в стране?

Хороший вопрос, особенно если учесть, что мы не знаем, кто вообще у нас собирается в президенты — Путин, Медведев, вместе, загадочный третий… Но вот в том, что при любом раскладе политический «фактор Ходорковского» существует и будет использован, можно не сомневаться.

«Фактор Лужкова» (оставляю в силе свои претензии к отсутствию конкретики в формулировке снятия) сработал на Медведева. Президент вполне может записать его снятие в свой электоральный ресурс. Неважно, что не без ведома Путина. Но это президентское решение. Некий новый штрих к образу Дмитрия Медведева. Тот самый решительный шаг, которого от него давно ждали те, кому хочется верить, что Медведев не просто временный управляющий чужим имением, чья задача законсервировать ситуацию до возвращения хозяина.

«Фактор Ходорковского» присутствует в президентской жизни Медведева. И пока исключительно негативно. Он вынужден отвечать на вопросы (в том числе коллег-президентов) относительно дела, которое не он затевал, и людей, которых не он сажал. Сидящие годами в тюрьме, в пуленепробиваемом аквариуме в суде, Ходорковский и Лебедев, чьи фотографии с непостижимой регулярностью появляются в прессе, не принесли ему политических дивидендов, как Путину, или экономических, как Сечину. Они стали его головной болью автоматически после инаугурации.

Не бывает таких абсурдных процессов в нормальных странах с нормальной системой разделения властей. Бывают процессы над богатыми и знаменитыми, бывает, что им дают большие сроки, но такие процессы и приговоры по ним самые чистые и безусловные с юридической точки зрения. Прежде всего потому, что к ним приковано общественное внимание и СМИ — каждый день любое слово прокурора или адвоката обсасывается сотнями телеканалов, газет, блогеров, радиоведущих, комментаторов и проч. И если обвинение абсурдно, то это становится понятно всем. А если доказательно, то тоже всем. И, соответственно, всем понятно решение суда или присяжных. Оно может не нравиться, но понятно, на чем основано.

Что в действительности происходит в Хамовническом суде в России, понятно единицам. При Медведеве-президенте самый громкий процесс в стране полностью отсутствует на экранах телевизоров. И тех пару раз, когда делались исключения ради действующих чиновников, которые приходили в суд давать показания, совсем не достаточно, чтобы зритель понял, за что и как судят Ходорковского и Лебедева, как ведут себя стороны в процессе, что они говорят и делают.

71 процент опрошенных узнали о гибели Магнитского из телевизора. Это о чем-то говорит? Телик в России все еще остается самым мощным инструментом получения информации и влияния. Медведев заинтересован в том, чтобы при любом раскладе Ходорковского и Лебедева закатали по максимуму при практически полном неведении страны о том, что же и как в действительности происходило в суде? Вот уж не думаю. Не он в этом заинтересован. Для тех кругов, в которых вращается президент Медведев, в том числе международных, никакой тайны о том, что происходит на процессе, нет. Для тех людей, которые хотят ему верить и готовы за ним идти, второй процесс Ходорковского и Лебедева тоже до боли понятен.

Процесс длится примерно столько же, сколько Медведев у власти. Фактически этот суд из эпохи Путина. Да и стилистически, когда наблюдаешь за обвинителями, он оттуда же. Медведев вряд ли мог переломить эту ситуацию в начале своего президентского пути. При этом он не может не понимать, что методы, которыми достигается чужая заинтересованность в этом деле, портят вот уже без малого два года его портрет. Не потому, что Ходорковский хороший или плохой, а потому, что дело Ходорковского «заказное», оно плохо пахнет и правосудия тут ну никак не получается и не получится, пока действует заказ. И ему, молодому и продвинутому, это надо? Вот это эхо прошлого и чьих-то личных заморочек и интересов, реализованных с применением силы? Но вопросы-то задают. И ему приходится на них отвечать. И выглядит он в ответах неубедительно, потому что это вообще не его история и, убеждена, ему неприятно об этом говорить.

Медведев заинтересован в том, чтобы эта история закончилась максимально юридически корректно, перестала быть его головной болью, не подрывала его реноме как главного юриста в стране. Вот почему я не верю, что это его решение — убрать самый громкий процесс в стране с экрана. В этом могут быть заинтересованы только те, кто нарисовал приговор еще до начала процесса.

Я полагаю, что решение Медведева — сделать суд открытым. Но открытые двери суда и открытый процесс в России не одно и то же. В той России, которую (формально, во всяком случае) Медведев принял от Путина, сев в президентское кресло. Он принял авторитарную страну, построенную под его предшественника.

Вопрос в том, захочет ли Медведев переломить ситуацию сейчас, после двух лет во власти, когда он перестал быть новичком и продемонстрировал, что умеет принимать сильные решения. Сможет ли он продавить свой сценарий вместо чужого, за который вынужденно несет ответственность весь свой президентский срок до сего дня?

Превратит ли он «фактор Ходорковского» в собственный электоральный ресурс, как сумел сделать в ситуации с Лужковым?

Если да, это станет мощным сигналом, что президент Медведев все же состоялся, что его идеи относительно будущего страны не пустые слова, что у него есть свой заказ на перемены и он намерен этим заниматься в ближайшие шесть лет после 2012 года.

Приговор по делу Ходорковского и Лебедева — это заявка на лидерство в ближайшем будущем. Или ее сделает Медведев, или ее сделает Путин. Или мы двинемся вперед, или так и увязнем в прошлом. И это сейчас решается в «коридорах власти», как правильно понимают люди, а озвучено будет в суде.

Свожу все к простой формуле. Или в приговоре отразится абсурдность предъявленных обвинений и уровень некомпетентности прокуроров, и это станет мощным сигналом разорванной элите о том, кто именно делает заявку на будущее. (А также теряющимся в догадках наблюдателям по эту и ту сторону границы. А также 300 тысячам заключенных по экономическим преступлениям и всем тем, у кого еще не отшибло желание заниматься бизнесом в России. И инвесторам. И судам, и прокурорам, кстати. А также электорату, умело и с успехом обработанному телевизором в нужном направлении.)

Или приговор продублирует беспомощное обвинение со всеми вытекающими отсюда новыми сроками, и это будет означать, что «заказ» на Ходорковского в силе и те ребята, которые его заказали, продолжат управлять не только его бывшей компанией, но и страной. При любой конфигурации. Это не менее мощный сигнал. И его тоже все считают. Но он превращает Медведева в хромую утку за два года до выборов и, боюсь, на всю отмеренную ему в политике жизнь. Хотелось бы верить, что такой участи президент себе не желает.


Источник : http://www.gazeta.ru/